Светает… Вблизи чистит перья и покрякивает утка. Осадка, заставляющая забыть утренний сон, жваканье кавалера неизвестно откуда, плюх в воду, неспешное прицеливание через лапник шалаша, выстрел… Зеленоголовый кавалер, ставший жертвой коварной дамы, получив заряд пятёрки, становится заветным трофеем… Так вкратце представляется процесс весенней охоты на селезня со всей её поэзией.
Удачный выезд на гуся придал некоторой размеренности новому выезду. Подсадную я искал без фанатизма, а когда приобрёл новый манок, вообще отложил эту затею. Даже!!! даже! Не свойственно мне — согласился с мыслью о том, что я не против компании, хоть и готовился к одиночной поездке. Простые вопросы из серии «Как дела? Какие планы на весну?» показали некоторые сходства в поиске. И вот, двумя автономными единицами мы с Димой выезжаем на проверенное место. Будучи готовым к большой воде, я вёл сразу на место лагеря без поиска.
Зима напоминала о себе периодическим снежком, но тем не менее по гребёнке и лесной дороге на переднем приводе, а следом Дима на ниве добрались до лагеря без проблем.
Первым делом, было решено снять дорожную усталость, а также умерить азарт и поохотиться по приезде. Простейшие укрытия, утки в воде у берега, манки в работе. На призыв без особого ожидания прибыли сородичи… За короткий промежуток времени, мы взяли по селезню и принялись за быт.
Быть батлу… у Димы две подсадные — у меня чучела и манки. У меня костёр и достаточный минимум снаряжения — у Димы куча снаряжения. Да-да именно «куча», совершенно ненужного для охоты, но так нужного и полезного в быту оборудования, так необходимого поэту, чтобы ничто не могло отвлечь от единения с природой… Запасы еды, которые не съесть, бар, который не выпить, горелки, плиты, пилы, шатры, скрадки, две подсадные… На всякий процесс есть свой гаджет… нива, на которой всё это проделало немалый шоссейный путь и, конечно же, охотничья собака, которая своим присутствием придавала нашему лагерю шарма.
Новую Димину палатку мы ставили вдвоём, какое-то время на это ушло. Очень удобна в размещении вдвоем, когда у каждого своя двухместная комната и общий шатер посредине. Свою палатку я ставил из-за необходимости просушить её после прошлой охоты.
Один за другим на поляне стали появляться гаджеты: баллон с плиткой, горелка, казан с прозрачной крышкой, мангал, несколько ножей, фотоаппарат, стол и роскошные кресла, коврики, лампы, фонари, ещё ножи, ещё газ, еще горелка, посуда — на каждое предполагаемое блюдо на каждый приём пищи — свой набор посуды для приготовления и приборов для её потребления… Да-да, именно приборов: Вилка! Нож! При появлении некоторых вещей я задавал вопрос: «Женя Дима, а когда же мы будем охотиться?» Мой самодельный котелок с «выструганным» костровым использовались на костре постоянно. Делать чай не на костре я категорически запрещал. Каша, чай и охотничья похлебка из только что добытой дичи, приготовленные на костре, вкус которых всплывает в воспоминаниях — были обязательны. Форель, плов и шашлык получились великолепно, но вкус их я уже забыл…
Охотиться предполагали по разные стороны от лагеря в разном исполнении. Утки работали чудесно, особенно в паре. Дима предлагал мне одну, вдруг он «с двумя девушками не справится», но мне было интересно другое.
Я расставлял чучела: чуть ближе две кряквы, подальше пары шилохвости, чирков, свиязи, на глубине гирлянда гоголей.
Лодка-скрадок – интересна своей мобильностью, где-то универсальностью. Мой скрадок — лодка, в которой из-за воды находился вынужденно, куски мешковины, прикрепленной к деревьям. Без лодки никуда. Присада — затопленная пойма.
Манки.
Никакой манок не заменит крика настоящей живой утки, но весенний селезень горяч, аки жаркий южный парубок. В какой-то момент я понял, что просто селезень кряквы это до скучного просто. Старался имитировать другие виды.
Вначале погода радовала. Селезни были активны, на манки шли азартно. Звук осадки из манка, как накинутым лассо тормозит и разворачивает селезня, и тот, повинуясь инстинктам снижается и садится в воду.
Присада привлекала разных уток.
Со временем погода становилась хуже. Сильнее и холоднее дул ветер, в целом в воздухе ощущался призрак отступившей зимы… В виду количества снаряжения шатёр новой палатки Димы был просто необходим, его сотрясало, с задачей он справился, но местом вечерних посиделок всякий раз становился пятачок у костра.
Непогода отразилась и на охоте.
Перемещения селезней стали скромнее…
Отдельным пунктом планов на выезд был сбор чаги. Вы когда-нибудь собирали грибы с лодки?))
Причаливаешь к берёзе, взмах топора, гриб отлетает в сторону и падает в лодку…
Старался написать так, чтобы показалось, что было соперничество и/или битва вооружений, но это был очень ровный, лёгкий, душевный, дружеский выезд двух охотников примерно одного возраста, в поисках своего охотничьего счастья, которое у каждого своё, как свои цели и средства их достижения. Спасибо, Дима! Было познавательно. Узнал для себя что-то новое, надеюсь, что-то от выезда запомнит и мой напарник. Совместным вкладом в процесс за дни охоты нами добыты селезни: свистунок, свиязь, серые, гоголи и конечно же, украшение весны — зеленоголовые крякаши. Норма дня закрывалась достаточно просто и быстро, а обработка трофеев в добрый остаток дня не так уж и сложна.
Таким образом была поставлена еще одна жирная галочка в графе с еще одним объектом охоты — «Весенний селезень». Передать всё то многоголосие и яркость красок с которым сталкиваешься, погружаясь в весеннюю природу, словами и картинками невозможно, впитываешь, заряжаешься и с нетерпением ждешь следующий выезд.
Мой бокал охотничьего азарта, как и домашний холодильник, оказался полон, завершаем сезон.
По приезду, с дочкой выбрались на велопрогулку, собрали молодую крапиву и дополнили ей варево из селезня.
На второе – тушеные в сметане сердечки и желудки с гречей.
Как говорит Дима: «Никакой поэзии охоты»
