Патрон на утку

Очевидно, любой охотник-любитель согласится, что гусь, к примеру, – завидный трофей, глухарь – ещё завиднее; однако для большинства охотников стрельба по ним всё-таки носит редкий, эпизодический характер. Вместе с тем также очевидно, что это самое большинство свой первый выстрел на охоте сделало, как правило, по утке, причём многие и до конца своей охотничьей «карьеры» имеют её в качестве основного объекта охоты. Объясняется это повсеместным распространением данной птицы, а также простотой её отыскания: где вода, там и утка. Тем не менее, охота на утку имеет свои особенности, которые надо знать начинающему охотнику-утятнику.

Патрон на утку

Разумеется, распространённость этой охоты привела к появлению множества специальных пособий по ней, а также отдельных описаний, присутствующих практически во всех охотничьих книгах и журналах. Наряду с ценными сведениями, содержащимися в трудах классиков нашей охоты и известных охотников-оружиеведов, в последнее время на прилавках магазинов появилась масса пёстрых книжонок и глянцевых журналов, в которых шустрые авторы сомнительной квалификации либо бездумно, без разбора, переписывают разные источники, либо, ещё хуже, навязывают свои собственные откровения по любому подвернувшемуся вопросу («свобода слова»).

Очевидно, начинающему охотнику довольно сложно разобраться в этом море разношёрстной информации, особенно в условиях исчезающей традиции чтения и критической работы с печатными материалами.

В настоящей статье на основании общеизвестных источников и собственного многолетнего опыта будет сделана скромная попытка облегчить участь начинающего охотника-утятника хотя бы в вопросе подбора подходящих боеприпасов для утиных охот.

Прежде всего, отметим, что видов этих охот достаточно много, и делятся они на отдельные группы в зависимости от времени охотничьего сезона и условий охоты. При этом ограничимся осенней охотой, поскольку весенняя охота у нас, во-первых, очень кратковременна и, во-вторых, «правильно» проводится только довольно узким кругом достаточно опытных охотников с подсадными утками, которым и пояснять-то ничего, пожалуй, не надо.

В первую очередь следует оговорить требования, необходимые для всех видов стрельбы по утке.

Прежде всего, это достаточно высокая резкость боя, что обусловлено не столько крепостью утки к выстрелу, характерной главным образом в конце сезона, сколько её «вороватостью», то есть способностью скрыться или замаскироваться в случае ранения. Тем более это актуально ввиду сложности ландшафта, в котором чаще всего ведётся утиная охота: заросшее камышом и осокой озеро или болото, порой непроходимое не только для охотника, но и для собаки.

Здесь считаю уместным не согласиться с теми пособиями по стрельбе, где в качестве достаточной резкости указывают скорость дроби у цели, равную 150 м/с, или проникновение дроби на глубину в 2 диаметра в сухую сосновую доску на дистанции 35 м. Эти требования, возможно, годятся для стендовой стрельбы, где одна лёгкая дробинка способна расколоть хрупкую летящую тарелочку, однако они совершенно не подходят для стрельбы на утиной охоте.

В качестве доказательства приведу, например, такой случай. Лет 8 назад пришлось мне встретить открытие осенней охоты в Чудовском районе Новгородской области в компании нескольких старых приятелей – довольно известных питерских легашатников. С утра мне довелось последовательно стрелять по трём кряквам; все три упали подранками, причём такими, что двух пришлось добивать, а для поимки третьего даже приглашать крупного специалиста – старого дратхаара одного из приятелей: птица ушла осокой метров на 70 от места падения. При этом отмечу, что стрелял не далее 35-ти метров дробью № 6 – абсолютно убойный вариант для августовской утки. И число дробин, попавших по корпусу птиц, было вполне достаточным.

По прибытии на базу отыскал подходящую сосновую дощечку, отмерил 35 метров, и получил резкость в 2-2.5 дробины – то есть теоретически всё «о`кей». (К слову, причиной был старый порох, остатки которого сразу утилизировал по возвращении домой). Отмечу, что подобные примеры приходилось слышать и от других охотников.

По этой причине считаю минимально (!) необходимой скорость порядка 200 м/с  у цели, или резкость в 3-3.5 дробины в сосновую доску на 35 метрах. Такая резкость для 12-го калибра получается у меня при «тугой» 3-х миллиметровой пороховой прокладке и хорошем увеличенном войлочном пыже для снарядного отношения 1/15.5 (соответственно: вес пороха «Сокол»/вес дроби). Разумеется, при отношении 1/15, а тем более 1/14.5 резкость будет выше, однако следует учесть, что тогда снижается кучность, что для дальних выстрелов не всегда подходит.

Другим важным условием является равномерная осыпь на типичной дистанции стрельбы для данного вида охоты при обеспечении 4-8 дробин соответствующего номера (то есть необходимой кучности) по корпусу птицы: при меньшем числе дробин недопустимо уменьшается вероятность поражения жизненно важных органов дичи, при большем – излишне разбивается тушка птицы, да и убойный круг заметно сокращается.

Наконец, для различных видов утиных охот требуется разная кучность, от небольшой до весьма высокой. Разумеется, главным образом она определяется дальностью стрельбы, которая ограничена сверху поражающей способностью конкретного сочетания «ружьё-патрон», а также стрелковой квалификацией охотника.

Другими словами, надо знать бой своего ружья и чётко представлять, чего ты от него в данный момент хочешь и можешь добиться.

Теперь о «соответствующих номерах дроби».

Начнём, пожалуй, с непререкаемого авторитета – С.Т.Аксакова. В своих «Записках» в главе, посвященной дроби, он отмечал, что отдельные номера дроби в России было принято именовать по основному виду дичи, которую стреляют данными номерами. В частности, № 4 называли «мелкой утиною» (которую он предпочитал остальным), № 3 – «утиною», № 2 – «крупной утиною». В другом месте он писал, что обычно при охоте на утку применяют №№ 5-3. Таким образом, весь диапазон охватывался №№ 5-2.

Отметим, что все авторитеты рекомендовали использовать по возможности мелкую дробь (возрастает вероятность поражения дичи), и только в случае необходимости переходить на более крупные номера дроби.

Однако тут следует учесть два дополнительных момента.

Прежде всего, в дореволюционной России нумерация дроби была принята английской, а на данном участке шкалы английская дробь примерно на 1 номер отличается от европейской. Другими словами, в пересчёте на нашу современную нумерацию упомянутый диапазон составляет №№ 6-3.

Затем, за 200 лет, прошедших со времён Аксакова, всё-таки кое-что изменилось и в дробовой стрельбе. Прежде всего, появились бездымные пороха, разгоняющие дробь на несколько десятков метров в секунду больше, чем дымные, причём даже при менее длинных стволах.

Из этого следует, что сейчас для стрельбы утки диапазон твёрдой свинцовой дроби, которую далее и будем иметь в виду, можно принять равным №№ 7-4. (По общеизвестным причинам, для мягкой свинцовой дроби её диаметр должен быть увеличен на 1, а для стальной – на 2-3 номера; при этом, разумеется, надо менять и снарядные соотношения.)

Отметим, что большинство современных серьёзных пособий (например, М.М.Блюм и И.Б.Шишкин) рекомендует по утке именно эти номера дроби, однако когда и какие номера дроби использовать – детализируется, на мой взгляд, недостаточно. А зависит это, как уже говорилось, от времени сезона и условий стрельбы.

Начнём по порядку.

Осенний сезон охоты у нас обычно разбивают на два периода: начальный (с открытия в августе до второй половины сентября) и конечный (с конца сентября до закрытия в октябре – ноябре). Разумеется, при прочих равных условиях в конце сезона рекомендуют использовать дробь на 1, а то и на 2 номера крупнее, чем в начале, так как птица одевается в более плотное зимнее перо и набирает подкожный жир на грядущий перелёт.

Однако, на мой взгляд, правильнее разбивать весь сезон на три периода: начальный (буквально несколько дней после открытия охоты), средний (конец августа – сентябрь) и конечный (октябрь – начало ноября), причём в каждом последующем периоде при прочих равных условиях следует, как правило, увеличивать диаметр дроби на один номер. Выделение в отдельный период нескольких первых дней сезона я мотивирую тем, что молодая непуганая утка и налетает, и подпускает охотника буквально в упор, «пока не наступишь», и бьётся, вообще говоря, любой дробью, так что «за глаза» хватает лёгких спортивных патронов с дробью № 7.5.

Теперь об условиях стрельбы. При всём их разнообразии, пожалуй, можно выделить 4 основных вида стрельбы: ходовая охота «на подъём», охота на утренних и вечерних перелётах, охота «на подъём» с лодки и охота на пролёте северной утки на большой воде.

Ходовая охота «на подъём» обычно проводится либо при обходе заросших осокой и невысоким кустарником мелководных стариц или болотин, либо при ходьбе вдоль кромки камыша, окаймляющего берега озера или реки. Она наиболее результативна в начале сезона, когда молодая августовская утка сидит очень крепко и поднимается близко. Здесь вполне хватит дроби № 7, однако уже в сентябре желательно применять № 6, а в октябре — № 5.

В этой охоте весьма существенную роль играет подружейная собака, которая резко повышает результативность охоты и заметно расширяет возможности охотника. Действительно, опытная собака не пропустит дичь и своим поведением обычно предупредит охотника о наличии птицы до её подъёма, то есть позволит приготовиться к выстрелу, который при прочих равных условиях будет сделан быстрее и точнее, чем выстрел бедолаги-самотопа. Поэтому при ходовой охоте на утку с собакой вплоть до середины сентября в правый ствол можно класть патрон с дробью № 7, и только позже — № 6: подранков до 35 метров практически не бывает, а в противном случае их доберёт собака.

Тут, кстати, вспоминаются вполне правдоподобные рассказы старых питерских спаниелистов, которые на следующий после открытия охоты день ездили в приладожские угодья со своими собачками, и без выстрела буквально мешками собирали подранков, оставшихся от бессобачных палил. К слову, во многих европейских странах, например в Чехии, охота на утку вообще запрещена без подружейной собаки, которая, к тому же, обязательно должна иметь рабочий диплом по утке. При этом считается, что одна собака способна «обслужить» не более трёх стрелков; в противном случае необходимо дополнительно нанимать егеря со своей рабочей собакой.

Стрельба уток на утренних и вечерних перелётах, или «на зорьках», связана с перелётами уток вечером на места ночной кормёжки, а утром на места дневного отдыха. Для успешной охоты на перелётах надо знать эти места и выбирать засидку с оптимальным для стрельбы обзором. Разумеется, удобнее стрелять с твёрдого грунта под ногами, однако при отсутствии такой возможности приходится стрелять с хорошо замаскированной в камыше лодки.

Здесь, при выборе патрона для стрельбы, приходится учитывать много факторов: время сезона, освещённость, распределение и плотность растительности в районе засидки, наличие и возможность применения собаки.

Так, о времени сезона было уже сказано.

Далее, при стрельбе на сильно заросшем озере или болоте с недоступными участками обычно приходится существенно ограничивать сектор стрельбы и её дальность, поэтому дробь выгодно брать помельче, чем на открытом месте.

Также желательно уменьшить номер дроби при стрельбе в поздних сумерках, поскольку если и увидишь цель, то только близко и в последний момент. В качестве примера можно привести наши многолетние охоты на вечерних зорях в Псковской области с одним моим старым приятелем. Сначала, по свету, у меня стрельба была результативнее, чем у него; но потом, в сумерках, я в своих очках уже не видел проносящихся со свистом птиц, зато приятель, в темноте «зрящий яко сыч», снимал со своего «Браунинга» длинный «чоковый» ствол, ставил укороченный цилиндрический, набивал магазин «семёркой», и за каких-нибудь 15 минут до наступления полной темноты обычно догонял меня по количеству взятой дичи.

Теперь, пожалуй, подошло время сказать, что основными номерами дроби на утиных перелётах вплоть до октября являются №№ 6,5, и только потом №№ 5,4 (разумеется, с поправками, оговоренными выше).

Осталось упомянуть, что при стрельбе на перелётах толковая собака, если только её применение вообще возможно, также сглаживает многие огрехи стрелка, в том числе и весьма курьёзные. Для примера приведу такой случай, приключившийся лет 35 назад на открытие в Гатчинском районе Ленинградской области. После окончания утренней зорьки вылезли мы с приятелем из болота на сухое место; стоим на пригорке, мирно беседуем. У каждого в тороках пара-тройка уток. Солнце уже поднялось, утка ушла; пока не жарко, собираемся пройтись с собаками по болотной мелочи. И тут к нам подваливает местный мужичок-охотник: разумеется, уже «глаз направил» по случаю праздника; а может, и со вчерашнего ещё не просох. При этом, разумеется, пустой: «сбил-то кучу, да где их в такой чапыге найдёшь…». Стоим втроём. И тут над нами на высоте метров 70-80 несётся тройка крякв. Мы с приятелем и рта раскрыть не успели, как этот «чудак» скидывает с плеча ружьё и делает оглушительный дуплет по «космическим» уткам. (Заметим, что стреляют-то местные охотники по всей дичи, как правило, «единицей», или, по меньшей мере, «двойкой», и пороха сыплют «от души»:  «…чтоб надёжнее было!»). Утки, на первый взгляд, как шли, так и идут дальше; однако опытный курцхаар приятеля почему-то вдруг заволновался на поводке. И действительно, одна из уток стала отставать, терять высоту, и упала метров за 300-400 от нас на перерытую канавами и заросшую кустарником выработку местного торфопредприятия, заброшенную лет 10 назад. Приятель спускает кобеля с поводка, и тот скрывается в зарослях. (Я при этом свою собаку даже не спускаю – она и не видела падения птицы.) Прошло, наверное, не менее двадцати минут, и работник заявляется с уткой в зубах. (Как он её вообще там нашёл – для меня до сих пор загадка). После осмотра  оказалось, что одна шальная дробина зацепила утке плечевую кость, которая через некоторое время в полёте от нагрузки сломалась. И надо было видеть физиономию нашего стрельца: «Показал я «городским», как надо стрелять, и как моя «тулка» бьёт – куда ихним «Зауерам»!». Вот после таких ляпсусов и плодятся легенды про «Васькино ружьё», бьющее на 100 метров, а ежели перед выстрелом ещё и хорошенько разбежаться – то на все 120. А то, что такой сомнительный «подвиг» с добычей птицы при многолетней бестолковой пальбе удался ему едва ли не в первый  раз в жизни, разумеется не упоминается. И то, что без опытной породистой собаки с её «никчёмными медальками и дипломами» ему этой утки вовек бы не видать, также сразу было забыто.

Теперь об охоте «на подъём» с лодки. Основной особенностью этого вида охоты является её коллективный характер, поскольку практически невозможно совмещение двух разнотипных функций: чёткой стрельбы с неустойчивой качающейся лодки, и рационального бесшумного ведения лодки по разнообразным запутанным протокам на заросшем мелководном водоёме, где обычно проводится эта охота. Поэтому наилучшие результаты здесь даёт работа слаженной пары охотников, понимающих друг друга без слов. Такой парой были мы в своё время с ранее упомянутым приятелем с «сычиным» зрением.

На мой взгляд, главную роль в этой охоте играет всё-таки тот, кто ведёт лодку, толкаясь о дно водоёма или водоросли пропёшкой, то бишь длинным шестом с утолщением на конце. Он должен: предвидеть ситуацию, то есть местоположение дичи и удобство стрельбы по ней; вести лодку предельно бесшумно, что обеспечивает взлёт дичи на убойной дистанции; прекращать всякое движение в момент подъёма дичи, чтобы не нарушить равновесие стрелка при выстреле; в целом следить за обстановкой на охоте, тогда как стрелок сосредоточен на ближайшем окружении в пределах выстрела. В нашем тандеме этой фигурой чаще был приятель – охотник постарше и поопытнее меня, из потомков царских егерей Гатчинской охоты. Я же в то время неплохо стрелял, и получалось у нас весьма недурно. Впрочем, периодически мы менялись местами, дабы дать отдохнуть «гребцу».

Что же касается стрельбы на такой охоте, то она весьма разнообразна, и зависит от многих факторов: меняющегося ландшафта, силы и направления ветра и погоды вообще, времени сезона и др. В целом можно сказать, что на более открытых участках водоёма стрелять приходится подальше, то есть и дробь должна быть покрупнее. Ближе всего утка поднимается при движении лодки в камыше против хорошего ветра, а также в не очень сильный дождь, поскольку слышит хуже.

Так как стрелять приходится когда на 15, а когда и на 40 метров, то кучность и дробь теоретически должна быть разная; однако, ввиду такой неопределённости и невозможности поминутно менять патрон, приходится всё-таки обычно стрелять кучным патроном с дробью покрупнее. К тому же визуально на воде расстояния обычно кажутся меньше, чем есть на самом деле. Поэтому на открытие охоты оптимальной будет дробь № 6, в середине сезона № 5, а в конце — № 4.

Остаётся рассмотреть охоту на пролёте северной утки. С одной стороны, это едва ли не лучшая охота для добытчика и любителя пострелять, а с другой она, пожалуй, наименее интересна для любителя – охотника «за душой». Я, по крайней мере, отдал некую дань этой охоте смолоду, однако последние лет 40 на ней не бывал – по мне, в это время года лучше побродить с легавой собачкой и поискать последних пролётных вальдшнепов перед долгим зимним «сидением».

Эта охота проводится уже поздней осенью, когда волна холода гонит на юг огромные стаи северной утки. Эти стаи присаживаются на открытую воду значительных водоёмов и не идут в берег, а держатся на чистом «зеркале». Поэтому для результативной охоты желательно, чтобы на водоёме присутствовало некоторое число лодок с другими охотниками или рыбаками, которые пугают утку и заставляют её перелетать с места на место. При этом птицы налетают на затаившихся стрелков. Надо отметить, что в целом пролётная утка не так пуглива, как местовая. В то же время в пролёт, обычно по ночам, на водоём периодически  прибывают новые стаи, и стрельба бывает довольно интенсивной.

В этой охоте существенную роль играют утиные чучела соответствующих пород, высаженные «с умом» и, желательно, в достаточном количестве. К примеру, у наших западных коллег при охоте на морском побережье нормальным считается до сотни и более чучел.

Поскольку я не считаю себя сколь-нибудь серьёзным специалистом в этом виде утиной охоты, да к тому же она мне не очень интересна, то на сём, пожалуй, и закончу.

Впрочем, следуя основной теме данной статьи, остаётся упомянуть, что для этой охоты оптимальной будет дробь № 4 при условии высокой резкости, поскольку поздняя северная утка отличается очень плотным оперением и, соответственно, крепка к выстрелу.

В заключение предвижу очевидный вопрос любого практического охотника: как быть с таким разнообразием патронов для разных охот? Неужто закупать или заряжать всё это заранее; ведь у нас, особенно в глубинке, как удачно отметил булгаковский Воланд, «чего ни хватишься, ничего нет!».

Здесь подходы могут быть самые разные.

Один уже был озвучен «Василием»: заряжаю «единицей», и луплю всё подряд! Не вдаваясь в оценку подобного подхода, которая и так понятна, замечу, что он имеет исторические корни ещё со времён дульно-зарядного оружия, когда ни о какой смене заряда не было и речи. Действительно, в прежние времена сельские охотники обычно обходились одним номером дроби: к примеру, мой дед, в последние годы отошедший от «промысла», стрелял всю дичь, от рябчика до глухаря, дробью № 3. Впрочем, и городские охотники недалеко ушли от такого подхода: один мой старейший друг и наставник по охоте с дореволюционным стажем как-то посоветовал мне: «Выберите два номера дроби – крупную и мелкую, вам и хватит». Сам он в молодости всё стрелял дробью №№ 6 и 2 «английского счёта» (то есть, по-нашему №№ 7 и 3). Подход весьма удобный, однако, следует учесть, что в те времена дичи было куда больше, чем сейчас, и пониженная эффективность десятка-другого выстрелов мало кого волновала. В наши дни охотник-горожанин порой за выход имеет возможность сделать один-два выстрела, и относиться к ним приходится более ответственно.

Впрочем, если в ваших благословенных краях дичи много, и есть возможность в основном стрелять до 30 метров, то рискну высказать одну крамольную мысль: резкий патрон «шестёрки» и даже «семёрки» вообще может решить почти все вопросы утиной охоты (за исключением стрельбы на открытой воде и, разумеется, поздней охоты по северной утке). Признаюсь, я и сам бы не поверил в такое утверждение, если бы не собственный опыт.

А дело было так. В середине 70-х годов у меня впервые появилось ружьё с патронниками 65 мм. Поскольку до того были ружья со стандартными патронниками 70 мм, то я обходился покупными патронами. Однако теперь этот номер не проходил – «коротких» патронов было не достать, разве что спортивную «девятку» непосредственно на стенде в Сосновке, да и то редко (тогда стенд принадлежал «Военохоте», которая в то время имела свою мастерскую по снарядке спортивных патронов). Но тут мне повезло: случайно на Литейном увидел нашу экспортную «семёрку» длиной 65 мм, причём, ни до, ни после того её уже никогда не видал. Разумеется, взял все 5 или 6 коробок, которые у них ещё оставались. И тут же, по приходу домой, получаю от двух своих приятелей приглашение на охоту по вальдшнепу в Батецкий район Новгородской области, где у одного из них на берегу Луги была избушка, оставшаяся от бабки. Хотя на осенних высыпках вальдшнепа дробь № 7 крупновата, но в принципе «сойдёт»; да и выбора уже не было. Назавтра с полудня были в лесу, и за день ходьбы втроём с двумя легавыми «затравили» всего одного вальдшнепа: на дворе внезапно потеплело, и пролёт временно прекратился – вальдшнеп задержался где-то севернее. Уже к вечеру, возвращаясь домой, решили, чтобы не ломать ноги по лесу, спуститься к реке, где была тропинка, ведущая к наплавной переправе. И тут нас ждал сюрприз: из затопленного водой лесочка на берегу реки поднялась громадная стая кряквы – никак не менее сотни голов. Проводили их тоскливым взглядом, после чего я предложил приятелям зайти в этот лесок и проверить – вдруг чего осталось. Уставшие друзья отказались, однако я не поленился, поднял голенища болотных сапог, и был за это вознаграждён: буквально через пару десятков шагов из-за кочки метрах в 15-ти от меня колом поднимается красавец-селезень. После выстрела отчётливо вижу, как заряд разметал пух на груди птицы, которая грузно шлёпнулась в  воду почти на место подъёма. Разумеется, на такой дистанции результат выстрела «семёркой» никого не удивил; у меня был такой же случай с октябрьским глухарём весом 3.4 кг.

Вернувшись в избушку, решаем утром встать на зорьку у этого лесочка. Приятели порылись в своих рюкзаках, и нашли десятка два патронов с дробью №№ 6-3 в стандартных гильзах длиной 70 мм, а мне и искать-то нечего – одна «семёрка». Поутру мои подельники обложили по берегу с двух сторон тот лесок, а я подался ближе к реке, полагая, что утки потянутся на днёвку также вдоль неё. И это предположение подтвердилось, зорька действительно выдалась удачная. К тому же повезло с погодой: было тихо, пасмурно и моросливо, птица тянула «на базу» низко и врастяжку, малыми группами, а не вся разом. Сколько я тогда взял — сейчас уже точно не помню; кажется, где-то штук 6 крякв, причём только одна была подранком, который, впрочем, уже ни нырнуть, ни отплыть не мог. А было это, замечу, в районе 1-го октября. Правда, сразу оговорюсь, что стрельба велась не далее 30 метров.

Впрочем, такие условия стрельбы в наших скудных дичью краях и в те времена были редкостью, а сейчас и подавно; поэтому и приходится относиться к каждому выстрелу столь серьёзно, с тщательным подбором патронов для разных случаев.

Если читатель потерпит ещё пару минут, то расскажу, как выхожу из этого положения я сам – глядишь, кому-то будет и полезно.

Первым делом надо определить основной заряд своего ружья, обеспечивающий предельную дальноубойность. Делается это путём пристрелки на дистанции 35 метров, для которой существует вся статистика, причём за отправную точку принимается стандартный заряд данного оружия. К примеру, возьмём моё рабочее ружьё 12-го калибра весом 3.06 кг. Делим этот вес на 96, и получаем снаряд дроби в 31.9 г (кстати, это ровно 1.125 унции — стандартный снаряд английских ружей с патронником 65 мм для ходовых охот; для более тяжёлых ружей с патронником 70 мм у них стандартом является 1.25 унции, то есть 35.4 г дроби). Далее делим вес снаряда на 15.5, и получаем вес пороха «Сокол» при качественном войлочном пыже – 2.058 г. Округляя полученные цифры, имеем 2.05 г «Сокола» на 32 г дроби. Далее в окрестности этого соотношения начинаем варьировать вес пороха (с шагом в 0.05 г) и дроби (с шагом в 1 г); причём вес дроби, если у вашего ружья нет современных устройств, понижающих отдачу, – только в сторону уменьшения. Любопытно, что в моём случае именно исходный стандартный заряд дал предельный результат: кучность 77-79 %, равномерность осыпи 96 долей по 100-дольной мишени (разумеется, дробью № 7), резкость 3-3.5 дробины в сосновую доску. Коэффициент сгущения осыпи к центру составил 1.7-1.9, то есть этот патрон явно предназначен для более дальних выстрелов, что позже и подтвердилось на практике.

Далее полученный патрон начинаем адаптировать под свои цели. Поскольку мне теперь такая кучность не нужна, то я уменьшил вес снаряда на 1 г, и получил 2.05 г пороха на 31 г дроби, что дало более комфортный резкий выстрел. Кстати, комфортность выстрела – это вовсе не показатель «изнеженности» стрелка: после «мягкого» первого выстрела куда проще и быстрее сделать второй прицельный выстрел. Поэтому все патроны с дробью от № 6 и крупнее заряжаю именно так, тогда как для более мелких номеров дроби поступаю следующим образом: сохраняя одну и ту же навеску пороха 2.05 г, постепенно уменьшаю вес дроби: № 7 –до 30 г, № 8 – до 29 г, № 9 – до 28 г, причём «восьмёрку» иногда, а «девятку» всегда заряжаю с разукучнителями – либо промежуточными дробовыми прокладками, либо современным полиэтиленовым пыжом-дисперсантом. Очевидно, всё это ведёт к повышению резкости, снижению кучности и увеличению убойного круга, что и надо для мелкой дроби. (Сразу оговорюсь, что у этого ружья нет проблем с равномерностью осыпи, что и позволяет столь вольно обращаться со снарядным отношением.)

Другим достоинством такого подхода является возможность зарядки патронов в 2 этапа: перед началом сезона снаряжаю предполагаемое общее количество гильз капсюлями и постоянной навеской «Сокола» 2.05 г с толстой пороховой прокладкой и основным войлочным пыжом, после чего гильзы убираю. Далее, в момент сбора на охоту, когда уже знаю вид дичи и условия стрельбы, беру нужное число наполовину снаряженных гильз, добавляю дополнительные древесноволокнистые пыжи требуемой высоты, насыпаю нужные навески дроби подходящих номеров, и за какие-нибудь полчаса имею оптимальный комплект патронов к предстоящей охоте. Очевидно, такой подход также удобен при дальних выездах с не вполне известными заранее видами дичи, на которую придётся охотиться: имея отдельно наполовину снаряженные гильзы и дробь двух-трёх  номеров, легко подготовить нужные патроны прямо на месте.

Ну вот, теперь вроде бы и всё, что хотелось сказать в данной статье.

label,